История Лекса Баркера. Часть 3

04.04.2020 | ИНТЕРВЬЮ / ПЕРСОНЫ, Лекс Баркер | 0 коммент. | Автор:

Читайте начало: Часть 1, Часть 2.

Третья часть большого интервью американского актера Лекса Баркера, данного им в конце 1964 года в Югославии во время съемок фильма по Карлу Маю «Сокровище ацтеков». Слово журналисту Дирку Фонде из немецкого журнала BRAVO:

 Разворот журнала BRAVO №01-1965
Разворот журнала BRAVO №01 за 1965 год / © BRAVO

Дождь, дождь, в Дубровнике дождь уже четвертые сутки! Я встал в хорошем настроении и отправился на поиски Лекса Баркера, чтобы спокойно с ним позавтракать. Съемочная группа не может снимать в дождь, но я могу в дождь прекрасно поговорить с Лексом.

Он стоял у окна гостиной, являвшейся частью его люксовых апартаментов на вилле «Шехерезада».

– Великолепный ливень, не так ли? – бодро воскликнул я и вошел.

Его фигура мощно выделялась на фоне окна. Он не обернулся.

Великолепный? А Вы знаете, что каждая дождевая капля как упавший и закатившийся куда-то пфенниг? Каждая капля стоит кинокомпании денег, сотни марок, тысячи, десятки тысяч, и так до бесконечности…

— Конечно, – смущенно, но обрадованно ответил я.

С каждым потерянным съемочным днем ситуация становится все отчаяннее. У меня фиксированный срок отъезда, мне нужно в Бангкок на съемки другого фильма. Только вот как быть с «Сокровищем ацтеков»?

 Оператор Зигфрид Хольд
Ноябрьские ливни в Югославии. Оператор Зигфрид Хольд смирился с судьбой… (1964)

Я встал рядом с ним у окна. Мы молчали. Потом я произнес:

— Печально, залитый дождем Дубровник, должно быть, самый унылый город на земле.

Баркер скривил уголки рта. Он спросил:

Вам знаком Питтсбург?

Я покачал головой.

Питтсбург – мрачнейший город. Дождливый или солнечный. Грязный, и, вообще, самый скверный. Спустя пару часов там белые рубашки уже черные, а волосы становятся просто отвратительными. Там я и начинал, будучи подмастерьем.

Хочу рассказать Вам, как это было тогда.

Строительная фирма моего отца выполняла заказ на питтсбургском сталелитейном заводе. Отец отправил меня туда. «Начнешь с низов, – сказал он мне. – По-другому у меня не бывает».

Выходишь в шесть часов утра, в семь начинаешь работу. И каменщики отнюдь не были нежными душами. Их не устраивало, что я – сын босса. Их также не устраивало, что мне больше по сердцу театр и кино.

«Эй, ты, надежда Голливуда, – кричали они мне. – Давай, гоп-гоп, побыстрее, или, может, господин сын босса слишком нежен для таких дел, да?»

Пришлось побегать. Ну, я был довольно большой и спортивный, однако работа на стройке требовала не тех мускулов, что в спорте. Приходилось стискивать зубы. Не знаю, откуда они пронюхали, что у меня контракт со студией «Фокс». Им также было известно, что прежде я, повинуясь воле моего отца, обретал еще и театральный опыт. Я играл в одной пьесе — называлась она «Пять королей» — в постановке режиссера Орсона Уэллса. Но она провалилась в провинции и вообще не добралась до Бродвея.

Парни со стройки громко бранились при любой промашке во время работы, будто виной всему всегда оказывался я. К подобному «юмору» мне было не привыкать.

В 17 часов рабочий день заканчивался. Я не ходил с рабочими в ближайшую угловую пивнушку. Понятно, что они меня считали напыщенным гордецом, косящим под своего парня. Но я ничего не мог поделать — в 19 часов в вечерней школе начиналась моя инженерная подготовка. Там я проклинал свои плохие оценки по математике. В школе я бы с десятой долей энергии усвоил бы все, что мне теперь нужно было вбить в мозг после работы. Проклятья, к сожалению, больше никак не помогали. Осознание пришло немного позже.

В 22 часа заканчивалась школа, и я буквально отрубался в постели. А утром в 6 часов снова подъем — и на стройку. Так продолжался целый год. Адское время.

Дальше отец стал посылать меня в короткие командировки. Хорошо помню одного управляющего, который однажды подозвал меня к себе:

«Мистер Баркер, я вынужден пожаловаться на ваши отчеты о расходах».

«Не понимаю, – возразил я,– у меня все подсчитано до последнего цента».

«Именно! – повысил голос он. – До цента! Создается впечатление, будто вы, вообще, тратите только центы. Везде самый дешевый отель, самая дешевая еда, самые дешевые транспортные расходы. Что вы об этом думаете?»

«Думаю, что экономлю деньги моего отца».

«Аа! Но вы не думаете о ваших коллегах, которые тратят больше и выглядят как расточители… А вы не думаете о том, что являетесь очень плохой рекламой для фирмы вашего отца, когда останавливаетесь в подозрительном отеле? Итак, пожалуйста, расходуйте больше денег!»

Позже похожие вещи будут происходить со мной неоднократно. В Голливуде. Но тогда, в строительной фирме, я вытеснял все мысли о Голливуде, Бродвее и моей актерской карьере. Я должен был стать инженером. Да, я буду инженером. Через два года я сдал экзамен на инженера-строителя. А потом — пауза на несколько лет.

 Плакат времен Второй мировой войны с призывом к мужчинам в возрасте от 18 до 32 лет стать пехотинцем
Плакат времен Второй мировой войны с призывом к мужчинам в возрасте от 18 до 32 лет стать пехотинцем

Лекс Баркер достал из кармана сигареты и закурил.

— Что за пауза? — спросил я.

Война.

— Вас призвали?

Нет. Я пошел добровольцем

— Ого! Расскажите!

Зачем?

Он с раздражением глубоко затянулся сигаретным дымом:

Война окончена, все в прошлом. Давайте оставим это.

— Но это же годы Вашей жизни, Лекс. Вы просто не можете их обойти…

Возможно. Но не забывайте — я воевал против немцев. Сегодня дети моих тогдашних врагов – мои фанаты. Я не хотел бы…

Я понимал его чувства. Но я не сдался, я дал ему понять, что, в конце концов, его фаны знают, почему началась война, почему люди стали стрелять друг в друга.

 

ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ

 

Прошло еще довольно много времени, прежде чем он «раскололся» и поведал о своем военном опыте. Правда, не очень решительно, сбивчиво. И все же он откровенно признавался в таких вещах, которые не раскрывал еще ни одному репортеру.

В 1941 году незадолго до вступления США во Вторую мировую молодой инженер-строитель Лекс Баркер записался в армию добровольцем.

Не потому, что я такой великий патриот. Мне, будучи добровольцем, нужно было прослужить всего один год. Меня, такого высокого и спортивного, все равно бы призвали. Но тут началась война, и я остался в армии на более долгое время…

После начальной военной подготовки в форте Беннинг, штат Джорджия, он посещал офицерские курсы. Это была семейная традиция. Все его английские предки имели высокие офицерские звания. На войне можно было быстро стать офицером. Уже в конце 1941 года ему дали лейтенанта, он стал одним из десяти лучших выпускников курсов. В форте Беннинг он прослужил инструктором, пока его не заметил один из прославленных генералов Второй мировой войны, Марк Кларк, который повысил его до первого лейтенанта и сделал своим адьютантом. Со 2-м армейским корпусом США Баркер прибыл в Англию. Там он провел только шесть месяцев.

Генерал Марк Кларк не находил со мной общего языка – да и я не очень-то ладил с ним. Позволял себе возражать…

Сначала он попал в 1-ю пехотную дивизию и затем с ней же высадился на североафриканский берег, недалеко от Алжира. В сражении с немецким Африканским корпусом командир Баркера погиб в первом же бою. Лекс принял командование на себя, в результате чего неожиданно стал самым молодым капитаном американской пехоты.

Примерно полтора года он воевал на африканском фронте, а потом снова оказался в корпусе вторжения. В этот раз целью значилась Италия!

 Высадка союзных войск на острове Сицилия в июле 1943 года
Высадка союзных войск на острове Сицилия в июле 1943 года / © AP Photo

Он воевал на Сицилии, затем в континентальной Италии. Там его ранили. Касательное огнестрельное ранение в голову. Уносившие его санитары, мельком взглянув на его окровавленную голову, молча подали знак: больше не жилец. Они сильно удивились, когда всего через три месяца вновь обнаружили на фронте вычеркнутого из списка живых капитана Баркера.

«Как такое возможно, сэр?» – лепетали они.

Просто. Врач из лазарета закрыл мне дырку возле виска маленькой серебряной пластиной. Кожу срезали, зашили – и готово. С тех пор моя голова считалась самой ценной в дивизии…

В самом деле рубец чудесным образом зажил. Серебряную пластину Лекс Баркер носит в голове и по сей день.

И вновь он на передовой. Как и прежде. Только с маленькой разницей. Он уже не был капитаном. Он стал майором.

Незадолго до окончания войны в сражении под Анцио он получил второе ранение. Шрапнель раздробила ногу. Майора Баркера транспортировали на корабле через Атлантику и доставили в знаменитый военный госпиталь в Арканзасе. Там он пролежал с мая по август 1945 года.

Потом его с почетом и благодарностью от Отечества уволили из армии. Лекс приехал в Нью-Йорк и задумался о будущем. Что же ему нужно? Он здоров, ранения никаких неизлечимых повреждений не оставили, и он жаждал деятельности, которая не имела бы ничего общего с войной и солдатами.

 Первая послевоенная встреча с отцом
Одна из первых встреч после войны. Баркер-старший гордится своим отпрыском /
© фото из книги R.Boller, C.Böhme: Lex Barker — die offizielle Biographie

Снова работать инженером? К этому он не испытывал ни малейшего желания. В Нью-Йорке его повсюду тревожили воспоминания прошлых лет. О том, как он старался закрепиться на Бродвее. О том, как его нашел искатель талантов для кинокомпании «XX век Фокс» и как он получил предложенный ею киноконтракт.

«Фокс»! Конечно же! В конце концов, компания все еще существует. Может они там снова ищут таланты? Лекс отправился в нью-йоркское представительство «Фокс» в поисках людей, которые еще могли помнить его с первыми кинопробами. Их он не нашел. Зато он нашел Саймона Бурка.

 

В ГОЛЛИВУД!

 

«Лекс Баркер! – воскликнул тот. – Как хорошо, что я вас встретил, Лекс. Давно хотел поговорить с вами. Вы уволили моего сына из армии».

Лекс уставился на темпераментного мужчину.

«Я — уволил? Сожалею, но, вероятно, были основания…»

«Понятно, что были! – воодушивился Саймон Бурк. – Мой сын был никчемным и негодным солдатом, впихнутым в униформу. Я тогда все военные инстанции забросал просьбами освободить его от службы. А вы это действительно сделали! Вероятно, этим вы спасли моему сыну жизнь. В его подразделении позже погибли практически все. Давайте, выкладывайте, Лекс, что я могу для вас сделать?»

Лекс рассказал, что он мог бы сделать. И это сработало. Несколько дней спустя Лекс Баркер вновь стоял перед камерой на кинопробах в нью-йоркской студии компании «Фокс». Все произошло 28 ноября 1945 года, и эту дату он не забудет никогда.

О таком повороте дел мечтал бы каждый… Из Голливуда пришла короткая телеграмма: «Тест пройден – точка – Срочно приезжайте в Голливуд – точка – У нас для вас роль – точка – «Фокс».

Через пару часов Лекс сел в свою старенькую машину и помчался поперёк Соединенных Штатов к берегу другого океана. Он до сих пор носил военную форму, потому что даже не имел штатской одежды.

Баркер пробыл в пути четыре дня, четыре дня он сидел за рулем и думал только об одном: о Голливуде, где его ждали роли в кино…

 На подъезде к Голливуду
На подъезде к Голливуду (1949-1950) / © Getty Image

Но, как оказалось позднее, это было маленьким заблуждением. Никаких ролей для Лекса Баркера не предвиделось. Зато ждал семилетний контракт. Условия для новичка Баркера оказались не такими уж плохими. Ему предложили 500 долларов в неделю. Взамен дали задание снять приличную виллу, ездить на первоклассном автомобиле, появляться на важных вечеринках, приветливо улыбаться каждому журналисту и показывать себя любой фотокамере в выгодном ракурсе.

Все это было очень красиво. Однако спустя несколько недель Лекс забеспокоился. Он приехал не для того, чтобы ходить по важным вечеринкам, он приехал, чтобы играть в кино!

Где-то через полгода он, наконец, получил известие: «У Вас есть роль. Свяжитесь с режиссером Саем Эндфилдом».

Лекс Баркер ликовал. Оказывается, его все же ждали. В кадре он успел произнести одну единственную фразу. Практически самую дорогую фразу в истории кино. Фразу стоимостью 12000 долларов…

Так начиналась его кинокарьера.

 Второй разворот журнала BRAVO №01 за 1965 год
Второй разворот журнала BRAVO №01 за 1965 год / © BRAVO
Перевод с немецкого — ©

ЧИТАЙТЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ

Май 09

История Лекса Баркера. Часть 4

ИНТЕРВЬЮ / ПЕРСОНЫЛекс Баркер

Четвертая часть большого интервью американского актера Лекса Баркера, данного им в конце 1964 года в Югославии во время съемок фильма по Карлу Маю «Сокровище ацтеков». Слово журналисту Дирку Фонде из немецкого журнала BRAVO.

 
*** © Winnetou.Ru При полной или частичной перепечатке материалов ссылка (гиперссылка) обязательна


ДЕЛИТЕСЬ С ДРУЗЬЯМИ





ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ