Деметер Битенц: «Не перестаю удивляться техническому прогрессу!»

Начинал я как театральный актер. В 21 год меня пригласили в словенский государственный драматический театр Любляны. Это было в 1943 году. Должен сказать, с того момента до недавнего времени каждый год я постоянно выходил на сцену или еще где-нибудь стоял под софитами. Моя карьера была тесно связана с театром примерно 52 года. Я играл в Любляне, затем в Риеке, в Белграде и в других городах. В кино я попал в 1958 году. Пришел туда как «свободный художник», то есть как актер без постоянного ангажемента. Так началась моя профессиональная кинокарьера. Я снимался в югославской кинопродукции, в том числе во многих военных фильмах. Однажды принял предложение от немецкого кинопродюсера и во время съемок как-то так получилось, что волей того же продюсера у меня оказался подписанный сразу на три фильма контракт. С того момента, как говорится, пошло-поехало. Бывало, что снимался почти без перерыва. Так было, к примеру, в Италии… Случается, что и сейчас иногда снимаюсь, а значит – живу! У меня за спиной более 200 лент, большая часть которых — кинофильмы. Диапазон ролей очень широк: драмы, детективы, вестерны… Одних только военных фильмов более сорока. Там я обычно в немецкой униформе.

Нет, да и показывают их не так часто. Есть, конечно, люди в политике, которых мучает ностальгия. В свое время в Китае едва ли не самым популярным был фильм «Вальтер защищает Сараево» / Valter brani Sarajevo (1972). Но раньше югославские военные фильмы снимались по определенным канонам. Хотя и были очень интересные истории, но, в основном, эта продукция не имела полутонов. Есть враг – немец, и он однозначно плох. Но постепенно подход менялся, в мировой киноиндустрии — тоже. Образы стали более глубокими, не такими однозначными. Лет двадцать назад я снялся в одном военном фильме, где сыграл немецкого полковника, который по моральным соображением стал противником фашизма, что в итоге привело его к самоубийству… Стояло ли что-то за всем этим раньше? Конечно! Это был вопрос идеологии.

Ну, что мне еще добавить… Во время съемок часто приходилось жить за границей. Я исколесил всю Европу. В те годы Европа являла собой большую съемочную площадку для американцев. Те же военные фильмы… Знаете, для меня кино – это большая работа, определенное мастерство, которым надо овладеть. Это профессия. Жесткие рамки, почти никакой романтики. Возьмем те же вестерны, особенно американские. С американцами вообще очень тяжело работать. Но у кино есть одно интересное свойство – оно расширяет границы. Для меня театр – понятие национальное, а кино – интернациональное. Мне кино всегда очень нравилось. Не важно, откуда члены съемочной группы, какой национальности. Пока снимается фильм, перед актером стоит одна единственная задача – исполнить свою роль. Тяжелый труд! При этом все мы хотим снять хороший фильм. Национальность актеров здесь ничего не значит. Важен только градус напряжения, накал. Это ярко выражено особенно в западной киноиндустрии. Киносъемка – это бизнес, бизнес определенного плана. Но это и искусство! Да, конечно, здесь есть все: и авантюра, и мошенничество, и своя мафия… Все это вместе – и есть кино.

О, да! Это было как гром среди ясного неба! Социалистическая Югославия решилась на большую совместную постановку с немецким кинопродюсером. Другая неожиданность – немцы почему-то вдруг взялись за вестерн. Для европейской киноиндустрии это было поле совершенно неизведанное… Конечно, должен признать, работа была очень тяжелая, именно в физическом плане. Эти горы, озера, переезды… Нам приходилось очень рано вставать, чтобы вовремя прибыть на съемки, покрывая при этом огромные расстояния. Потом возвращаться. Жажда, палящее солнце. Кругом равнина, почти голая…

Все члены команды были великолепны, от режиссера до каскадеров. Каждый безупречно выполнял свою задачу. У меня остались очень приятные воспоминания о фильме «Виннету». Позже я появился еще в паре итальянских спагетти-вестернов. Но тогда и подумать не мог, что через столько лет та страна, где мы снимали «индейскую историю», станет местом паломничества!

Я поражен, как регулярно, каждый год, немецкое телевидение крутит «майевки». Ведь прошло целых 50 лет! За это время я видел много очень хороших фильмов, но воспоминания о съемках «Виннету» — это что-то особенное… И эти «майевки» до сих пор показывают! Настоящий феномен! Фабула этих лент крайне проста – Добро борется со Злом, чисто американская романтика. Конечно, я рассуждаю как дилетант в этой области, хотя Мая в детстве читал. Но чтобы вот так, через 50 лет… Нет, это непостижимо! Взгляните на американские вестерны, уже тогда оставившие след в истории кино, — там индейцы всегда плохие, а в этом фильме краснокожий действует с белым на равных, как партнер. Конечно, немцы по отношению к Виннету очень сентиментальны. Я поражен, когда разговариваю с этими энтузиастами и вижу, как увлечение передается от поколения к поколению. Те, кто были детьми сорок лет назад, сейчас уже пожилые люди, а рядом с ними стоит молодое поколение с теми же интересами. Я не могу определить, что это все-таки такое, но это феномен! Когда ты снимаешься в фильме, — не важно, быть ему настоящим искусством или не быть, — самый главный вопрос: как его примет публика! Само собой, никогда нельзя предвидеть, что из этого получится. Фильм «Виннету» — как раз из категории того самого кино. Его цель – привлекать людей в кинозалы.

Оо!.. Должен сказать, что немец Ральф Вольтер во время съемок зарекомендовал себя великим шутником и очень хорошим партнером. Мы вместе снимались в Берлине (речь идет о сцене в салуне), где мы узнали друг друга получше. Ну, посидели в ресторанчике и так далее… Это очень хороший актер, известный тогда в ФРГ, да и сегодня – в современной Германии. Хусейн Чокич, тоже популярный актер из Боснии, больше, конечно, снимавшийся в югославских лентах, часто в совместных постановках. Ральф Вольтер сделал очень много, чтобы трудности во время съемок не сильно отравляли нашу жизнь. Он постоянно шутил и любые проблемы переводил в область несерьезного. Вообще, он со всеми был очень дружелюбен, и с Пьером Брисом, и с Лексом Баркером. Никакого напряжения в отношениях. Скажу так – настоящий партнер!

К сожалению, свою последнюю роль в Люблянском театре я исполнил примерно 14 лет назад в пьесе Бертольда Брехта «Галилео Галилей». Я, собственно, и играл самого Галилея. Это было мое прощание с театром. Примерно в то же время в Италии я несколько раз появился в чеховских «Трех сестрах». И все. «Галилей» идет и сегодня, но без меня.

Бывает… Иногда появляюсь в телевизионной продукции. После распада Югославии у нас с кино довольно трудно. Словения – это всего-то два миллиона жителей. Кино стало дорогим удовольствием. Мало продюсируют. Мировой кризис в экономике. В Словении дела тоже идут не очень. На кино просто нет денег. Правда, за последнюю пару лет появилась группа молодых людей, которые снимают кино почти на энтузиазме. Сейчас мы должны думать, как нам жить дальше. У молодых есть амбиции это показать, но почти нет возможностей прорваться за рубеж. А ведь кино — «дело международное». Оно должно быть интересно многим, а не какой-то маленькой ограниченной группе людей. В этом проблема. Это как в литературе — когда читаешь книгу, волей-неволей споришь с автором. В кино — то же самое. Важен интерес, он привлекает.

Мне тяжело говорить о хорватском кино – у меня сегодня нет с ним никаких связей. Нашего кино, как я уже сказал, тоже почти не видно. А вот с русскими лентами по-другому. Последние русские, я имею в виду российские, фильмы – это просто фантастика! Я считаю, нынешнее российское кино в Европе совершенно недооцененным. Есть хорошие актеры, очень хорошие! Я видел много последних российских фильмов. Например, «Адмирал» или «Пушкин. Последняя дуэль». Пушкин там просто фантастичен. А из совсем последнего: «Как я провел этим летом».

Ну, что же… Дважды я был женат. Первая супруга была оперной певицей. Вторая, имевшая великолепное образование, принадлежала к аристократии. Она была очень интеллигента, владела многими иностранными языками, но, к сожалению, умерла тридцать лет назад. Сегодня рядом со мной прекраснейшая спутница, с которой мы совершенно неразлучны. У меня есть дочь, делающая свои шаги в кино.

Что касается моих родителей… Они когда-то владели отелем в Планице. Мне повезло, у отца в Планице дела шли очень хорошо – и первый в Словении стометровый корт достался нашей семье. Было это еще в 1937 году. Я с детства много занимался не только теннисом, но и лыжами.

Сейчас в моем возрасте, конечно, много ограничений. Но у себя дома, в Любляне, я постоянно совершаю прогулки на лыжах или на велосипеде. Километров на двадцать. А с мая по октябрь, до первых снегов, занимаюсь горным туризмом. Кое-что для меня рискованно, но я придерживаюсь известной истины: «Движение – это жизнь». В моем возрасте важен баланс физической и, так сказать, мозговой нагрузки. Я очень много читаю, хожу в театр. Посещаю все премьеры словенских театров. Люблю оперу. Вот, три недели назад состоялась прекраснейшая премьера «Евгения Онегина» с удивительным русским солистом. Я всем этим просто наслаждаюсь.

В Любляне меня часто приглашают на посольские приемы… Все это – динамика, а ведь мне уже ого-го сколько! Но мне всегда интересно, кто чем живет. У меня много контактов с молодыми людьми, с коллегами и студентами, с интеллигенцией. Когда ты видишь, как вокруг динамично развивается мир, ты и сам стремишься к тому, чтобы «бежать» с ним в ногу. Только тогда ты будешь в форме. Я не позволяю себе расслабиться! Я активен, интересуюсь политикой, слежу за тем, что происходит в мире. Наша жизнь сегодня очень динамична.

Да, несомненно! Не перестаю удивляться техническому прогрессу. Он так скор, что, кажется, человеку поспеть за всем невозможно. Даже мелкие проблемы вынуждают тебя быть подкованным по любым вопросам. Поражаюсь, как сегодняшние шестилетние мальчишки исполняют «соло на клавиатуре», бродя по просторам Интернета. Раньше этого и представить нельзя было…