Микульян: «Мы падали с коней прямо на камни…»

Должен сказать, тогда мы были очень дружны и всегда держались большой группой. Присматривали друг за другом, помогали. Очень слаженная команда была. Общались как настоящие приятели.

Знаете, оцениваю очень высоко. Superjob! Все режиссеры всегда были очень довольны и не скупились на похвалу. Вот и Эльке Зоммер сегодня высоко отозвалась о нашей работе. Кстати, и она нас тогда очень удивила своей смелостью. Вообще, мы часто делали трюки не так, как это принято в американском кино. Там обычно сыпят много песка. А мы — нет, мы падали с коней прямо на камни или на твердую землю.

В шестьдесят втором Иво с нами еще не было, я его вообще не знал. Но после первого немецкого вестерна у меня появилось несколько моих фотографий в ковбойской амуниции. Как-то раз Криштоф увидел эти фото из вестерна у Язо (* хорватский каскадер Шимун Ягаринец — Прим. Big Chief). Они ему понравились. Криштоф спросил, что это за тип и можно ли с ним встретиться? Язо ответил, что хорошо меня знает. Вот так мы и познакомились. Иво начал ходить на ипподром. Он умел отлично ездить верхом! Спросите — откуда? Все просто: его отец всегда держал в доме лошадей. Это были тягловые лошади. Иво с отцом перевозил на них цемент и все, что могло понадобиться при строительстве. Именно на этих лошадях Иво научился ездить вообще без седла. Недалеко от их дома протекала река. Вот он постоянно возил оттуда воду, а с луга — траву для лошадей. В общем, когда он появился на ипподроме, он уже был отличным подготовленным ездоком. Там мы сблизились и с тех пор дружим. Он всегда называет меня «Малый». Дело в том, что Иво выше меня, а в то время был и крупнее. Вот и дал мне такое прозвище. Сегодня, когда с ним созваниваемся, он говорит в трубку: «Ну, что, Малый, как дела?»

Да уж, запомнилось… Как раз тогда я получил свою самую тяжелую травму. Во время нападения банды «коршунов» на обоз переселенцев мы скакали прямо на фургоны. Вот мчимся мы, рядом — белая кобыла напарника. По сюжету скоро надо падать, но то ли мы близко сошлись, то ли еще что, мой конь вдруг подскользнулся и сам упал раньше, чем нужно. От удара мой тазобедренный сустав чуть не разорвался. Я не преувеличиваю. Врачи потом констатировали серьезную трещину. Боль была очень сильная. На площадке в тот момент находился режиссер Альфред Форер. Он первым подскочил ко мне: «Ну, как ты? Живой?» Конь и я, мы оба, так и продолжали лежать. Тогда я не особо переживал, но сегодня, когда вспоминаю… В общем, они меня подняли. Хотели перевезти в госпиталь в Сплите, но я не согласился. Пару дней как-то просуществовал, боль не утихала. Когда сделали рентген и показали врачу, выяснилось, что это — трещина. Через какое-то время стало чуть получше. Так прошло две недели. Потом зажило все само, но ездить верхом я больше не мог. Все оставшиеся съемки ходил пешком.

Да, это правда. Начинал он как любитель. В первом фильме «Сокровище Серебряного озера» он только учился хорошо держаться в седле, но почти сразу влился в нашу группу каскдеров и все время проводил с нами. Он совершенно просто сказал: «Я не умею ездить верхом. Научите меня делать это хорошо». У него великий талант и такое же большое сердце. Георге внимательно смотрел за нашими движениями и многому научился очень быстро. Подтверждаю, он все, абсолютно все, делал сам! Ему не нужен был никакой дублер. Режиссеры, конечно, его не поддерживали. Получи он травму – и все, съёмки пришлось бы сворачивать. Но он рисковый человек очень большого мужества, должен я сказать. Кстати, в паузах он часто боксировал с нами… Действительно, многогранный талант.

Совершенно верно, случались курьезы и не на съемках. Тот случай я хорошо помню. Мы ехали из мотеля «Алан» в автобусе по насыпной дороге к вершине Мали Алан. Из Алана — в Алан, так сказать… Дело было рано утром, кругом стелился хороший такой туман. И вот на этом известном вам горном серпантине из-за крутого поворота вдруг вылетает грузовик. Секунда — и он врезается прямо в нас. Автобус крутануло так, что едва не унесло вниз. Задержал его только большой камень — он и сейчас там. А автобус чуть было не съехал в пропасть. Если бы не камень, думаю, что нас бы уже не было. Сколько там — сто или двести метров… В общем, автобус стоял крайне неустойчиво, и мы очень медленно вылезали. У меня — ни царапины, а вот Язо — он в момент перед столкновением как раз задремал — сильно ударился носом о переднее сиденье. Разбил нос в кровь. И многие, кстати, тоже поплатились своими носами…

Конечно. Вот один из них. Помню, будучи в мотеле «Алан», мы после жаркого рабочего дня отправились искупаться. Должен сказать, тогда там все выглядело по-другому. Практически никаких построек вокруг не было, а зарослей много. Поскольку как такового пляжа не было, а мотель находился сравнительно далеко от берега, мы решили искупаться совсем без одежды, которую оставили прямо на песке. Было нас человек пять-шесть, наверное. И вот мы впятером накупались и собрались уходить, а шестого нет. Он все в море плещется. Надоело его ждать и тогда решили подшутить — утащили его одежду. В итоге, ему пришлось голому возвращаться в мотель. Вот представьте — у стойки в баре много гостей, да и вокруг тоже народ шастал. А тут мимо них возвращается совершенно голый человек. В общем, было много шума и смеха… Только не для него.